The движение

К ежичихиному чаю...

1) Пирог из мирабели

2) Глутоф

3) Апельсиновые мадленки

4) Хворост 

5) Миндальное печенье 

Вечность..Eternity Photography by @Mikko Lagerstedt

Вечность невидима, но мы на нее смотрим.

Вічність неосяжна оком, але ми на неї дивимось.

L'éternité,cet invisible que nous regardons.

Eternity: for all its invisibility, we gaze at it.

Литература

"Литература, например, играет вполне прагматическую роль. Как и все другие виды искусства, она призвана сделать более приемлемым отправление наших жизненно важных функций. Люди формируют свою судьбу, размышляя о мире и о себе самом, и то, что мы постигаем таким путем, невыносимо, как любая голая правда. Нам ведомо, что мы не боги, созидающие мир силой собственной мысли, а всего лишь животные, наделенные средством выживания, и нам нужно что-нибудь такое, что делало бы эту истину не слишком горькой и защищало от бесконечной, жалкой канители, на которую обречены живые организмы."

Летний дождь

Знаете ли вы, что это такое — летний дождь?

Это когда летнее небо взрывается чистейшей красотой и благоговейный страх охватывает душу — ей страшно чувствовать себя столь малой посреди божественной стихии, столь хрупкой, пораженной величием происходящего, ошеломленной, зачарованной и восхищенной этой вселенской мощью.

Это когда идешь-идешь по коридору и попадаешь в комнату, залитую светом. Как бы в другое измерение, с другими, вдруг постигнутыми по наитию законами. И больше нет телесной оболочки, взмывает в поднебесье дух, проникается силой воды, и в этом новом рождении грядут счастливые дни.

Наконец, летний дождь подобен очистительным слезам, обильным, крупным, бурным, уносящим с собою смуту; он выметает пыль и затхлость, освежает нас живительным дыханием.

А иной раз летний дождь проникает в нас так глубоко, что бьется в груди, точно новое сердце, в унисон с нашим прежним.

Дипломатия

Но, как всем известно, когда силы равны, дипломатия терпит крах. Сильнейший никогда не примет дипломатические предложения противника. Поэтому переговоры, которые начались с того, что стороны в один голос заявили: «Мне кажется, мадам, я взяла эту вещь раньше вас!» — ни к чему не привели. Когда я подошла к месту схватки, дело дошло до полных решимости деклараций: «Не отдам!»

As everybody knows, diplomacy always fails when there is an imbalance of power. No one’s ever seen the stronger party accept the other party’s diplomatic proposals. As a result, the negotiations which began in unanimity with, “Oh, I think I was quicker than you, chère Madame,” don’t get you very far. When I went up to Maman, they had reached the point of, “I won’t let go of them,” and it’s easy enough to believe both warring factions.

Commetout le monde le sait, la diplomatie échoue toujours quand le rapport de forceest équilibré. On n'a jamais vu un plus fort accepter les propositionsdiplomatiques de l'autre. Du coup, les pourparlers qui ont commencé à l'unissonpar un : « Ah, mais je crois que j'ai été plus rapide que vous, chère madame »n'aboutissent pas à grand-chose. Quand j'arrive à côté de maman, nous en sommesà : « Je ne la lâcherai pas » et on peut facilement croire les deuxbelligérantes.

Осиас Берт

Осиас Берт (1580 — 1624) — южно-нидерландский художник эпохи барокко, специализировавшийся на цветочных натюрмортах и натюрмортах типа «завтрак».

Виллем Кальф

Виллем Кальф (нидерл. Willem Kalf, 1619, Роттердам — 31 июля1693, Амстердам) — один из самых известных голландских мастеровнатюрморта.

Хеда, Виллем Клас

Хеда, Виллем Клас (Willem Claesz (Claeszoon) Heda) (14 декабря 1593/1594,Харлем — 24 августа 1680/1682, там же) — голландский живописец, мастер натюрморта. 

"Меня не слишком вдохновляла перспектива разглядывать кучу картин с голландцами в темной одежде, и поэтому, когда мы толкнули стеклянную дверь – из гулкого холла попав в ковролиновую тишину, – я поначалу подумал, что мы ошиблись залом. От стен исходила теплая матовая дымка роскоши, подлинной спелости старины, но она тотчас же разламывалась на ясность цвета и чистый северный свет, на портреты, интерьеры, натюрморты – от крошечных до исполинских; дамы с мужьями, дамы с болонками, одинокие красавицы в расшитых платьях и отдельные величественные фигуры торговцев в мехах и драгоценностях. Банкетные столы после пиршеств, заваленные яблочной кожурой и скорлупками грецких орехов, складки тканей и серебро, обманки с ползающими насекомыми и полосатыми цветами. Лимоны со снятой цедрой, чуть твердеющей на кромке ножа, зеленоватая тень от пятна плесени. Свет, бьющий в ободок наполовину пустого бокала с вином." - Щегол. Д. Тартт

Питер Клас

Питер Клас (нидерл. Pieter Claesz (ок. 1597, Берхем — 1 января 1661,Харлем) — голландский художник, мастер натюрморта.

Жан Бати́ст Симео́н Шарде́н

Жан Бати́ст Симео́н Шарде́н (фр. Jean Baptiste Siméon Chardin;1699—1779) — французский живописец, один из известнейших художников XVIII столетия и один из лучших колористов в истории живописи, прославившийся своими работами в областинатюрморта и жанровой живописи.

Вне времени/ Beyond time/ Hors-temps

"Белые снежинки опускаются на дно прозрачной сферы.

Это возник в памяти маленький стеклянный шар, который стоял на столе у Мадемуазель, она учила нас в младших классах, пока мы не перешли к месье Сервану. За особые заслуги нам разрешалось взять шар, встряхнуть и держать в ладони, пока последние хлопья не упадут к подножью блестящей Эйфелевой башни. Мне не было еще семи, но я уже чувствовала: это плавное кружение меленьких пушистых хлопьев точно передает то, что происходит в душе в минуты восторга. Время замедляется, растекается, хлопья, не сталкиваясь, застывают в полете, и, когда все они оседают, мы понимаем, что пережили выпадение из времени, сопутствующее ярким озарениям. Будут ли в моей жизни, думала я уже тогда, подобные минуты, доведется ли мне замирать под ливнем медленно и величаво танцующих снежинок, вырвавшись наконец из однообразной суматошной спешки."

"Snowflakes falling inside the globe.

Before memory’s eyes, on Mademoiselle’s desk—she was my teacher until I reached the older children’s class, with Monsieur Servant—is the little glass globe. When we had been good pupils we were allowed to turn it upside down and hold it in the palm of our hand until the very last snowflake had fallen at the foot of the chromium-plated Eiffel Tower. I was not yet seven years old, but I already knew that the measured drift of the little cottony particles foreshadowed what the heart would feel in moments of great joy. Time slowing, expanding, a lingering graceful ballet, and when the last snowflake has come to rest, we know we have experienced a suspension of time that is the sign of a great illumination. As a child I often wondered whether I would be allowed to live such moments—to inhabit the slow, majestic ballet of the snowflakes, to be released at last from the dreary frenzy of time."

"Sousle globe chutent les flocons.

Devantles yeux de ma mémoire, sur le bureau de Mademoiselle, mon institutrice jusqu'àla classe des grands de Monsieur Servant, se matérialise la petite boule de verre.Lorsque nous avions été méritants, nous avions le droit de la retourner et dela tenir au creux de la main jusqu'à la chute du dernier flocon au pied de latour Eiffel chromée. Je n'avais pas sept ans que je savais déjà que la lentemélopée des petites particules ouatées préfigure ce que ressent le cœur pendantune grande joie. La durée se ralentit et se dilate, le ballet s'éternise dansl'absence de heurts et lorsque le dernier flocon se pose, nous savons que nousavons vécu ce hors-temps qui est la marque des grandes illuminations. Enfant,souvent, je me demandais s'il me serait donné de vivre de pareils instants etde me tenir au cœur du lent et majestueux ballet des flocons, enfin arrachée àla morne frénésie du temps."

Words kill wars

"Лучшее, безотказное оружие в борьбе с обезьяньим буйством — слова и книги, благодаря им душа моя развилась и научилась черпать в литературе силы для преодоления естества." Мюриель Барбери 

"In fact, when the struggle to dominate our primate aggressiveness takes up arms as powerful as books and words, the undertaking is an easy one, and that is how I became an educated person, finding in written symbols the strength to resist my own nature." Muriel Barbery

"De fait, lorsque la lutte contre l'agressivité du primates'empare de ces armes prodigieuses que sont les livres et les mots,l'entreprise est aisée et c'est ainsi que je devins une âme éduquée puisantdans les signes écrits la force de résister à sa propre nature." MURIEL BARBERY

Консьержка

"В ней есть элегантность ежика: снаружи сплошные колючки, не подступиться, но внутри… что-то подсказывает мне, что внутри ее отличает та же изысканная простота, какая присуща ежикам, зверькам апатичным — но только с виду, никого к себе не подпускающим и очень-очень славным....

Так вот моя глубокая мысль на сегодня: я первый раз встречаю человека, которому интересны другие люди и который видит не только себя. Это кажется банальным, и все-таки, по-моему, достаточно глубоко. Ведь мы видим только то, в чем заведомо уверены, а главное, не ищем новых встреч, а встречаемся все время только с собственными зеркальными отражениями, хоть и не узнаем в них себя. Если бы мы это поняли, если бы до нас дошло, что мы во всех и каждом видим лишь самих себя и потому живем в полном одиночестве, то сошли бы с ума. Когда мама угощает мадам де Брольи пирожными от Ладюре, она сама себе рассказывает про себя же и сама собою лакомится; когда папа попивает свой кофе и читает газету, он разглядывает и заговаривает сам себя — что-то вроде сознательного самовнушения по методу Эмиля Куэ; когда Коломба восхищается лекциями профессора Мариана, она расхваливает свое отражение; а когда люди проходят мимо консьержки, они видят пустое место, потому что консьержка — это никак не они.

Господи, хоть бы мне было дано видеть кого-то кроме себя и искать настоящих встреч!"

Ян Верме́ер

Ян Верме́ер (Верме́ер Де́льфтский, нидерл. Jan Vermeer van Delft, МФА: [ˈjɑn vərˈmeːr]; 1632—1675) — нидерландский художник-живописец, мастер бытовой живописи и жанрового портрета. Наряду с Рембрандтом и Франсом Халсом является одним из величайших живописцев золотого века голландского искусства.

Писанина, этот смешной дневник ...

"Так бывает в самые счастливые минуты нашей жизни. Когда, сорвавшись с привязи сознания и намерений, мы отдаемся на волю внутренней стихии, видим собственные действия так, словно это действуем не мы, и в то же время получаем удовольствие от их непроизвольного совершенства. С чего бы, скажем, затеяла я всю эту писанину, этот смешной дневник престарелой консьержки, если бы процесс письма не был сродни искусству косьбы? Когда строчки-ряды ложатся самопроизвольно, когда я удивительным образом, будто со стороны, наблюдаю за рождением на бумаге фраз, к которым непричастно мое сознание и которые, записываясь вот так, без моего участия, открывают мне то, чего я не знала, выявляют неведомые мне самой желания, — эти безболезненные роды, нечаянные откровения наполняют меня счастливым чувством, и я без всякого труда, ничего не полагая наперед и не переставая радостно, от всей души удивляться, отдаюсь прихоти собственного пера.

И тогда, оставаясь в здравом уме и твердой памяти, я достигаю граничащего с экстазом самозабвения и погружаюсь в блаженное, безмятежно-созерцательное состояние."

Игра Го

"В шахматах надо убивать ради победы. В го — строить ради жизни."